• Название эпизода:
Сдерживая мир в своих ладонях.
• Место:
Один из залов в замке.
• Время:
27 сентября. Вечер.
• Персонажи:
Аро Волтури, Рагазза Калмо-Вольтури, Симбаи Лау + остальные Волтури, кто пожелает.
• Начало:
Аро решил провести маленькое соревнование между двумя новенькими, он сообщает им об этом в огромном зале, с одним только приказом слетевшим с губ "Деритесь". Ни Симбе, ни Рагаззе не хочется опозориться. Обе выкладываются на всю, ведь за ними наблюдают почти все Волтури. Кто победит? Это дело выдержки, силы и ловкости, всего, что сейчас есть у этих вампиров.

Аро задумал этот поединок не с дебильным желанием "позырить и поржать", а с целью доказать Маркусу (его мнение Аро волновало в особенности) и остальным Вольтури, что Рагазза пригодится им не только своим даром, но и иными умениями, дарованными каждому вампиру - скорость, сила, выносливость и т.д. и т.п. Разумеется, он болел за Рагаззу, но это было вовсе не потому, что Симба была им не любила или неодооценена, нет. Просто против Симбы Маркус не имели ничего против, ведь это именно он привел ее в клан. Судьба же Рагаззы оставалась пока неясной... И Аро бы пригодился еще один аргумент в ее защиту. Согласитесь, если вампир будет полезен со всех сторон, то у недовольных не останется слов против.
Все они оказались в огромном зале с начищенным до блеска полом, с минимум мебели, которая была расставлена вдоль стен. Должно быть, здесь проводились какие-либо церемонии или балы, или... вот как сейчас, в общем.
Аро был обеспокоен,но это никак не выражалось внешне. Он стоял неподвижно и практически не моргал, пальцы рук его были сложены домиком, нехватало только пошевелить ими и ухмыльнуться со словом "Excellent..."
По обе руки его располагались зрители - Волтури, перед которыми стояли две девушки-вампира: Рагазза и Симба. Они были в курсе о том, что должно было произойти, но верили ли они до конца, что их все же заставят доказывать свою "пригодность"?
Аро обвел глазами сзади стоящих, затем перевел взгляд на впередистоящих, по его губам пробежала легкая улыбка.
-Деритесь. - велел он.

Если уж быть полностью откровенной, то чувства Рагаззы представляли собой большой, липкий, снежный ком, который она была не в силах вновь превратить в рассыпчатые снежинки мимолетных мыслей. Она была в шоке. Не стоит скрывать - ей было страшно. Ей было всего несколько дней от роду, от той точки рождения, рождения в новом мире. В мире вампиров. Сегодня днем ей в руки впихнули сверток. Тонкий косой почерк принадлежал Аро, и, надо признать, изложенное в этом письме немало удивило Рагаззу. Сообщалось, что в клане есть еще одна новая вампирка. И теперь, что было прямо понятно всезнающей Калмо, они хотят устроить небольшое представление для клана. Они будут... драться. Дружеская схватка в глазах других - для них же, шанс показать себя с еще одной стороны, получить еще один бал, который позволит остаться в клане. А на данный момент у Симбы их было больше - по крайней мере, внутренний голос кричал именно это, словно колотя маленьким молоточком по голове. Ее, эту представительницу народов Африки, привел Маркус, который был категорически против присутствия с ними Рагаззы. Так что...
Зал был полон народу, среди них и правители, которым Рагазза незамедлительно поклонилась. Рагазза поняла, что время пришло. "Как мне выиграть?" - спросила девушка сама у себя, и информация не заставила себя ждать. Тысячи силуэтов будто бы вытекали из ее самой, и у каждого из них были разные шаги. Один шел в право, второй влево, третий нападал грубо и четко. Силуэты Симбаи в ее сознании тоже раздваивались, разтраивались и делились, как клетки. Мозг Рагаззы был точнейшим механизмом, и теперь она могла мгновенно просчитать, как ей надо двигаться, какие действия предпринимать, чтобы победить. Рот Калмо дернулся в усмешке, когда Аро тихо приказал:
- Деритесь.
Она знала все. Знала, какая способность у темнокожей новенькой. Знала, от чего надо уворачиваться и прекрасно понимала, когда именно надо будет наносить удары. Конечно, не обойдется без травм, но теперь девушка была уверенна в своей победе. Она была сильнее, быстрее - ввиду даты своего перерождения, а также ее слух и зрение были гораздо более чувствительны - потому что природа лишила ее голоса. Теперь она ждала, пока Симба сделает шаг вперед - а она знала, что сделает, чтобы начать свою продуманную и четкую атаку. Она не даст Аро разочароваться в ней. И Маркусу тоже.

-Деритесь- глухо прозвучало в ее ушах. Буеее, не хо, говорили гонор и наглость. Идиоты вторила им совесть. Приказ, есть приказ прошептало сознание, оно никогда не подводило. Опозориться не хотелось поэтому наверняка пришлось бы бороться до самого конца. Именно это пугало и совесть, и наглость, и сознание, но не только. Осмысленное выражение, на лице Рагаззы испугало ее, та казалось все о ней знала, значит стоит действовать не так как привыкла делать это Симба. Поклонившись вначале главам клана, а затем противнику, девушка стала напротив в пару метрах от противницы. Случайно подслушав разговор у своей комнаты она уже знала, что Калмо знает все, предскажет как будет нападать вампир, знает куда та уйдет в тот, или иной момент. Сознание тикало как адский механизм, говоря как напасть, куда увернуться. Тут надо использовать не те навыки, которые она получила за несколько веков, а теми которые были даны ей родиной. Урок первый, дерись словно дерешься в первый и последний раз, дерись так словно можешь погибнуть в любой момент. Симбаи напала на девушку и двумя ударами подсекла ей ноги и перебила ахилесово сухожилие на правой ноге, времени для восстановления нужно не много, но вполне достаточно, чтоб продумать еще несколько шагов. Но Рагазза очухалась быстрее чем полагала Лау, она уже через несколько секунд понеслась на девушку и нанесла несколько ударов, пришедших на ребра, и лицо. Она знала слабые места Тали, знала куда стоит бить, где брешь в ее защите. По лицу Сим прошла мимическая волна ярости, зубы показались из-за пухлых губ и легкий рык вырвался вперемешку с дыханием, которое на миг стало горячим. Урок номер два. Успокойся. Перестань трястись и нервничать. Все, что с нами происходит, случается именно тогда, когда нужно. Значит удар надо было принять, кольца на пальцах девушки многозначительно сверкнули и в следующее мгновение не обращая внимание на жар заживлявшихся ребер, кольца полоснули по лицу Рагаззе рассекая его от брови, через глаз и уголок взметнувшихся от боли губ. Пусть где-то убивают сотни тысяч людей — если ты порежешь себе палец, боль от этого не будет меньше. Пусть ты когда-то убила тысячи - но боль от этого не исчезнет. В последнее мгновение увернувшись от удара вампир отскочила назад, перевернувшись через руки и присев на ноги слушала землю. Ей требовался хоть шанс, хоть миг, хоть одно прикосновение губами к Калмо и исход битвы был бы решен, но вампир не предоставляла ей этого шанса.

Рагазза послушно принимала действия темнокожей соперницы. Она уже пережила их в своем сознании, и поэтому боль не была уже столь сильной и слепящей. Сначала это падение, продуманное и ожидаемое - сбить с ног противника, что может быть банальнее. Но в ней все еще текла кровь человека, кровь, которая была единственной нитью, связывавшей ее с миром людей. Она мгновенно встала обратно, не обращая внимания на покалывание в ногах. Ее обманчиво тонкая рука была накачена силой, кулак сломал несколько ребер этой девушки, одетой, как вешалка в магазине аксессуаров. Затем еще один удар, выбивающий челюсть. Противник рычал от боли и ярости, Рагазза же сохраняла завидное спокойствие, хладнокровность и совершенную тишину в своих действиях, так же, как и в словах. По лицу Рагаззы словно ударила молния - тонкие и крепки ногти Симбаи рассекли веко, щеку и губу, на мгновение лишая ее способности что-либо видеть с правой стороны. Но все это было предвидено - Рагазза презрительно усмехнулась, пнув ступней в живот девушки. Это моментально выбивало ее из строя, всего на секунду она опустила глаза, но Калмо было достаточно этого, чтобы совершить маневр, запутать негритянку, заставить ее озираться в поисках. Рагазза оттолкнулась от земли, мгновенно подлетев к резному потолку и ухватившись за один из его выступов. Как человек паук, она насмешливо смотрела сверху вниз на Лау, наблюдая за ее жалкими озираниями вишневыми глазами. Довольно - прошептал внутри голос, и Калмо разжала ладони, со свистом приземляясь за спиной африканки. Резкое движение руки - и кулак врезается между лопаток, заставляя жертву громко кричать. Ну, конечно, слабые места давно уже выведаны, но драку пока рано заканчивать. Если зрители хотят шоу - они его получат.

Боль пронизывающая все тело отключила сознание, отключила боль, даже тот факт, что шея была сломана не позволял ей, сейчас проиграть, какой-то соплячке. Соплячке, которая уже думала, что победила. Ослепленной своим триумфом. Едва слышно Сим встала, под взглядом всех кто сейчас думал, что она повержена. Встала сломанная везде, как кукла у беспокойной малышки. Оказавшись сзади Рагаззы Симбаи с громким хрустом вправила себе шею и рывком развернула ее к себе, в следующее мгновение противница не успела опомниться как Лау скользнула у нее языком по небу, и с прощальным поцелуем усилила боль от каждого удара, даже от каждого прикосновения, скользнув на мгновение по зубам, отдаляясь от противницы Сим также уменьшила ее способность заживлять раны, втянула огромную часть ее лошадиного здоровья в себя. Даже если девушка знала об будущей боли, та теперь слепила ее и выжигала изнутри. Калмо открыла рот от боли, но закричать не смогла, по лицу прошлись трещинки, оно стало словно мрамор, боль разрывала противницу не давая шанса на противостояние, на мгновение, чтоб сосредоточиться, теперь все козыри были на руках у Симбы. Вложив в последующий удар всю силу, одной только рукой Тали проткнула вампира насквозь, и вырывая ладонь из все еще теплого тела, так пахнущего человеком пошла в сторону лишая девушку половины своего бока. Кровь и мясо разлетелись по сторонам, а Сим нанесла еще один удар ногой отталкивая Калмо к стене. Вонзившись спиной в камни девушка выгнулась и осела, пока Лау вправляла руки, хруст раздавался по всему залу. А со следующим рывком Талиба хотела оторвать у Рагаззы руку, но недооценила ее и отлетела назад на пару метров больно стукнувшись головой, малышка быстро оправилась, гораздо быстрее чем должна была, кровь человека питала ее лучше чем как помнила Тали питала ее саму. Боль постепенно возвращалась решая, что Сим теперь может справиться сама. Урок третий. Боль, неотъемлемая часть нашей жизни, стоит просто улыбаться ей даже, если тебе это не нравиться. Тогда боль устанет, погаснет и уйдет. А обе девушки были уже готовы опять нападать, мозг пытался просчитать удары врага, но Рагазза успевала это делать гораздо быстрее. И в следующий момент наступила ей на горло, ответом такому поступку был только строго говоря намек, с перекидыванием через голову, что этого делать не стоит.

Рагазза терпеливо выносила боль, хотя она уже давненько стала надоедать. Но надо ведь дать девочке позабавиться, раз сама она такую возможность вырвать не может, верно? Боль пожирала, но с пережитым ранее действием способностей Джейн это сравнится не могло. Кровь человека питала изнутри, и Рагазза мгновенно восстановилась. С обманчиво страдальческим лицом она повернулась под благоприятствующим углом, позволяя негритянке кромсать ее бока. Опять этот вздох, что ж, попачкаем теперь, пожалуй, стену, пусть разнесется сей блаженный крови аромат... Но черт, природа все задумала иначе, и посему рана заросла мгновенно, лишая африканку мимолетной надежды на победу. Пришлось действовать, нога мгновенно выпрямилась в колене, и противник уже летел к каменной колонне, врезаясь в нее спиной. Рагазза встала. Ярость кипела в крови, но она знала, что нельзя отходить от намеченной цели. Если она будет нападать, то существует вероятность, что потерпит положение. Она знала действия, которые предпримет Симба, знала, что надо ей дать калечить себя. Знала, что надо дать ей слепую надежду, а потом сделать последний, решающий ход, который даст ей победу и признание. И вот Рагазза вновь у стены - казалось, неожиданный, и довольно зрелищный ход, вновь не новинка для всезнающего вампира. Теперь же, она это четко знала, настала пора не драки, а скорости. Наступал самый интригующий и веселый момент - уворачивания, незаметный для человеческого глаза, но столь интригующие для вампиров. Регги слышала дыхания в зале, напряженные перешептывания, и чувствовала на себе их взгляды.
Рагазза вскочила и с силой вцепилась в предплечье вампира, повернула голову - и рука сломана в двух местах. Кости отвратительно торчали, разорвав кофейную кожу противника. С немой улыбкой она отскочила от Симбы, принявшись появляться то в одном, то в другом месте, передвигаясь со скоростью звука. Она лишь делала шаг в сторону, уворачиваясь от лившихся бесконечным потоком ударов Симбы.

Уворачивавшаяся от ударов Рагазза начала надоедать, когда же удары врага попадали в ее незащищенные вовремя части тела, это уже совсем вывело из себя. Кое как торчащие из тела кости тоже не придавали девушке особого шарма, она была похожа на неизвестное пособие начинающего мясника. Удар пришедший на горло полоснул его и с тонкой шейки потекли струйки почти черной крови, глубоко вздохнув Симба закрыла шею рукой. Кровь грела руку и пахла как никогда четко, но вдаваться в философские рассуждения о ее пользе и красоте было некогда. Стиснув зубы Сим со всей силы наградила Калмо хуком с права, чувствительность этой стороны уже обновилась и можно было ее еще немного повредить. Кольца опять рассекли лицо, но на этот раз сильнее, теперь там виднелись клыки вампира и оголилась скула. Ухмыльнувшись Лау отняла руку от шеи и стряхнула остававшиеся капли крови на землю. Вот он ад на земле, этот зал, где по всей "арене" лежали куски мяса и виднелась кровь. А вокруг жаждущие зрелища вампиры. Хлеба и зрелищ, зрелище есть, но кто-то скоро захочет и "хлеба" разгоряченный таким кровожадным ужасом. Ускользнув от нескольких последующих ударов, Талиба засмотрелась на восстанавливающееся лицо Рагаззы и ухмыльнулась, если ей пару раз прокусить кожу то она уже не будет такой красавицей. И тут мир словно замер, руки Калмо вот вот хотели разорвать ее как раньше хотела это сделать сама Симбаи. Как писал Бернард Вебер : Между тем моментом, когда противник готовиться тебя ударить, и тем, когда ты получишь в рожу, проходит бесконечность. Гул в зале уже стих, а Лау не успевала увернуться. Хлеба и зрелищ, хлеба и зрелищ.

В горле Рагаззы ярость уже не могла сдерживать себя. Пламя вовсе не придавало уверенности, но разжигало такой злобный костер в ее глазах, что любому стало бы жутко от этого взгляда. Из сжатых губ вырывалось тихое стрекотание - гортанный рык разнесся по залу. Острые, острые кольца, она снова рассекали ее лицо, и теперь Рагазза точно знала что сделает с паршивкой. Это стало угнетать, надоедать и еще больше злило - осталась всего секунда до того, как она сможет поклониться своим повелителям и снова забиться в свою комнату, чтобы со страхом вздрогнуть. Она не могла простить Лау эти удары, уже не могла. Голос в голове подстрекал: Давай, давай, быстрее, быстрее. И она не заставила его и зрителей ждать. Сегодня ее день.
Рагазза впилась длинными пальцами в шоколадные плечи, из них незамедлительно хлынула липкая, черная кровь. Калмо нажала сильнее, но теперь приходилось наклонятся, чтобы разорвать ее плоть. Почти не чувствуемое касание губ Лау - Рагазза понимала, что действие еще не началось, и слишком продолжительным оно не будет - ведь поцелуй состоялся не целиком. Но действовать приходилось все же быстрее. Левая рука назад - и позвоночник жертвы сломан пополам, девушка-из-африки обмякла в ее руках. Словно нехотя, девушка вытащила пальцы из плоти жертвы, и сама медленно опускаясь на пол. Она спросила: "Какое действие окажет на меня этот поце...", но сознание не успело ответить. Рагаззу накрыла волна, таких реалистичных галлюцинаций, таких обжигающих, таких кричащих... Боль прожигала, но теперь она была направлена на ее сердце, а не на ее тело. Лица закружились в водовороте - Алек, Аро, все, кто хоть как-то проявлял к не добрые чувства. Картинки были настолько пугающими, настолько болезненными... Она упорно пыталась терпеть, но все же из груди вырвался тихий и дребезжащий вздох. Кто-то тронул ее за плечо, Рагазза моргнула. Все. Этот ужас кончился. Она подняла вишневые глаза.

Поединок был весьма красочным... зрители получили то, что хотели - зрелищ, "хлеб" ожидался на следующей неделе в виде очередной группки туристов...
Аро всеми силами старался удерживаться свое лицо "кирпичом", равно, как и тело свое обездвижимым... "Плотину прорвало", когда поединок подошел к концу и победительницей из него вышла Рагазза.
-Хо-хо-хо...!! - захохотал он, хлопая в ладоши и оглядываясь назад, как бы приглашая присоединиться и остальных в этом рукоплескании победителю.
Однако победа Рагаззы не была чистой. Поцелй Симбы возымел свое действие. Аро с болью наблюдал как страдает девушка. Надо было немедленно прекрастить все это.
-Алек. - произнес он, тем самым приказывая ему помочь Рагаззе.
С его прикосновением все страхи девушки ушли прочь.
-Очень хорошо, очень хорошо, Рагазза! - снова активизировался Аро, хлопая в ладоши и краем глаза поглядывая на Маркуса. Нехорошо было его еще больше распалять своей подобной реакцией на победу своей фаворитки, но Аро было все равно, Рагазза сумела доказать свою проф пригодность.

Маркус сидел мрачнее тучи, предчувствуя исход поединка. Мраморное лицо не выдавало эмоций, лишь алые глаза почернели, прожигая дыру в пространстве. Вампир больше не смотрел в центр зала, где обе девушки превращали друг друга в месиво. В его сознании не было больше ни жалости, ни желания остановить все это, ни гнева за подобное зрелище. Правитель испытывал лишь одно чувство. Разочарование. Его подвела та, кому он доверил выступить от своего имени. Это было не простительно.
Краем сознания Марк уловил аплодисменты и радостные возгласы Аро. О да, он сейчас получал истинное наслаждение от своей победы. Какое беспокойство о фаворитке. Брат поспешил прибегнуть к дару Алека, чтоб облегчить ее страдания. Будь воля Марка, он бы не подпускал мальчишку и близко к залу, в котором проходил поединок. Пусть мучаются. Пусть обе мучаются. Аро не успел даже обернуться в сторону брата, как тот поднялся со своего места и ни словом не обмолвившись покинул зал. Его фигуру позади обступили несколько вампиров в темных плащах из личной охраны правителя. Гулкие шаги заглушил шум и восторженные крики, поднявшиеся в зале в честь окончания поединка.

Хмурясь Сим встала слегка отряхнулась, и не проронив ни слова пошла к выходу, раненная, избитая с кровоточащими ранами на плечах и побежденная. -Впервые в жизни- отчаянно пробормотала Симбаи, ее это поразило, теперь казалось для нее нет смысла жить. Поражение, это так безвкусно, его просто не должно быть в принципе. Отвращение вызвали и овации Аро, помощь Алека Рагаззе, и то как Маркус ушел, ушел не обернувшись, а это было так больно, больно то, что он не оглянулся даже на нее. Симба предала его с одной стороны, но с другой он ведь ее привел! Ей нужна его поддержка! Да, конечно, у них другие порядки вампиру стоило это знать, и не полагать никаких надежд. Волтури не семья, вспомнились слова Джона, Волтури это клан, помни об этом и никогда не забывай, не хочу чтоб ты разочаровалась. Даже не обернувшись она вышла из зала, коридоры внезапно стали из прекрасных отвратительными. Требовалось бежать уйти от всего, спрятаться, подальше скрыться от всех, от позора, от себя. Не замечая никого Симба уходила, далеко в самую дальнюю комнату, откуда пахло тишиной и спокойствием, где ее не смог бы никто найти, где хотя бы поначалу можно было не показываться. Просто чтоб не видеть того, что она сделала. Воображение уже вырисовывало забавные картины замедленного смеха, и презрения, особенно в глазах двоих, Маркуса и Аро. Один привел ее и надеялся на победу Симбаи, другой напротив хотел ее поражения и относился к вампиру с пренебрежением. А ведь так хотелось доказать Аро, что она не слабачка! А что в итоге? Это Сим, а не Рагазза шагает по коридорам, опустошенная, несчастная и брошенная. Ну ничего пережили войны и голод, переживем и поражение.

Рагазза рассеянно заморгала, дернувшись. То, что пыталась передать Симба ушло, про пропало, но дикое чувство боли не пропадало - хотя, этому способствовали и раны. Но Рагазза не обращала на них внимания, как и не обращала внимания на ликующего Аро и Алека рядом с ней. Девушка вскочила, поморщившись и понеслась вслед за Симбой, неслышной тенью скользя над каменными покрытиями коридоров. Наполненная новорожденной силой, она нагнала ее в северном крыле, легонько тронув за плечо. Это ведь было лишь дешевое представление, лишь спор старейшин, но это же не значило, что теперь Рагазза не сможет дружить с Симбой? Она ей даже чем-то нравилась, и она совсем не хотела стать с ней вечными врагами. Слишком много их тут набралось. Слишком много. Рагазза быстро обогнула остановившегося вампира и посмотрела темно-вишневыми глазами в глаза Симбаи. Она пыталась сказать что-то, но не могла. Не могла выразить чувства, не могла извинится, не могла сделать ничего, чтобы прогнать сомнения из головы девушки, чтобы заставить ее дружески улыбнутся. Она просто стояла, положив руку на плечо вампира, и беспомощно искала поддержки в ее гневающемся лице. И почему-то ей казалось, что существовала вероятность нападения, сейчас, когда битва уже закончилась. Нет-нет-нет. Она не позволит Талибе возненавидеть себе, ровно как и не позволит ей уйти из клана. Она хотела подружиться, хотела понять, хотела учиться. И просто смотрела, смотрела в глаза минутного противника, пытаясь выразить свое сожаление. Хотела, чтобы Лау перестала быть несчастной. Хотела, чтобы и она закрепилась в этом сообществе, чтобы она тоже стала Вольтури, пусть и сама еще не совсем поняла, кем она является.

Молчание казалось длилось вечность Симба, улыбнулась, но улыбнулась как-то затравленно, как непонимающе улыбается раб которому сказали, что он свободен. Свободен после десятков лет заключения и побоев. Симбаи думала, как бы объяснить то, что она чувствует и неопределенно махнув головой вздохнула. Ей было приятно столь непонятное внимание Рагаззы, но все же она не понимала ее. Вампир еще раз в надежде, что в последний коснулась губами немой красавицы и устало вздохнула, теперь она знает. Сим улыбнулась, теперь более открыто, но все же устало. Девушка сожалела, но она была права, что она могла сделать? Либо остаться в клане, либо? Либо, что? - Я не держу на тебя зла Рагазза, но прошу не следуй сейчас за мной, мне требуется время, чтоб как бы это выразить... Кое что переосмыслить.- проведя рукой по плечу Лау сделала неопределенное движение словно обнимая себя, раны стали затягиваться, хотя делали это медленно и от непривычки слегка чесались.- Не обижайся, но давай перенесем наше близкое знакомство на другой день, у меня сейчас не лучшее настроение... - легко коснувшись щеки Тали обогнула Рагаззу и пошла вперед не оборачиваясь, и едва сдерживая слезы, она "старая и мудрая", вот-вот должна была разрыдаться из-за проигрыша перед горсткой вампиров, которых почти не знает. Почему мы так трясемся перед новыми знакомыми, которым грош цена, почему мы снисходим до общения со старыми друзьями, вместо того, чтоб ценить их? Почему мы заботимся больше о тех, о ком забудем через неделю после расставания? Деревянная двери в комнату Симбаи громко хлопнула и гул разнесся по пустым коридорам. Вечер грусти, вечер непонимания, вечер когда все могло закончиться так и не начавшись.

Рагазза просто стояла, смотря вслед девушке. Похоже, Симба не привыкла проигрывать, привыкла побеждать, чтобы лавры доставались ей. Что ж, это ее выбор.
Девушка все еще оставалась новорожденным вампиром, и чувства нахлынули на нее удвоенной волной. Стрекочущая эмоция - ха, Симба - слабее. А она, Рагазза, соответственно сильнее. Она - сильная, ловкая, мудрая. Она - лучше. Почему-то хотелось смеяться, громко смеяться, предаваться этому убийственному горделивому чувству, но Калмо не позволила. Стоп. Нельзя уподобляться, опускаться до этого уровня. Надо идти вперед, и оставаться такой же сильной и сдержанной, как всегда. Вампир нахмурилась, и пошла вперед. Зрители, которые были в зале, уже разошлись по своим покоям, но, надеявшись на свой нюх и чутье, Рагазза двигалась обратно. Она хотела видеть Аро. Раз не можешь обрадовать одного - надо радовать другого, ведь так? Так. Равновесие не должно быть нарушено, весы должны быть на одном уровне, чтобы мир не рухнул. Инь и янь, белое и черное, люди и вампиры...
Коридоры своей тишиной давали на барабанные перепонки, но Рагазза пыталась двигаться как человек. Ме-дле-нно, даже голова кругом от этого слова. Аккуратно ставила ногу на плитку, но каждое движение получалось и резким и плавным одновременно, а все потому, что они были быстрыми. Слишком быстрыми. Да, это занятие было гиблым, если учитывать редкие взгляды, которые на нее кидали. Где же Алек? Она чувствовала, что хочет быть с ним рядом, но при наличии Джейн это было нереально. Пф.

Этот поединок, придуманный Аро,вызывал в Алеке самбур чувств. Такие чувства как отвращение, боль, страх выделялись отчетливо. Вампир задумался о последнем чувстве. Это не просто страх, а страх за Рагаззу, за себя, за них... А что если она проиграет, что если ей не хватит того маленького количества навыков которые у нее есть, что тогда будет? Не только с ней, это понятно Волтури не оставят ее, что будет с ним, с Алеком, с тем кто всегда безразлично относился ко всем девушкам, кроме Джейн... А теперь он думал не только о сестре, но еще и о этой милой и молчаливой девушке, которая сейчас будет решать свою судьбу. Но сердце ему подсказывало, что все будет хорошо и она станется жива.
Он подумал о них, о них, как о паре, что в принципе было невозможно. Между Волтури не может быть никаких чувств.
Бой начался, сначала было без крови, можно сказать цевильно, но потом по залу полетели куски мяса, кости, кровь лилась ручьем, а поединок все продолжался. Толпа ликовала, она получала то, что хотела. Представление. Каждый удар нанесенный Калмо, отдавался Алеку в сердце, внешне это не было заметно, но если бы здесь был Джаспер Хейл или Эдвард Каллен, то они поняли бы, что творилось внутри у одного из Волтури. Весь этот ужас подходил к концу и было видно, что Калмо побеждает, вот последний удар и Симба лежит со сломанным позвоночником, а Рагазза обмякла и исказилась в лице. Алек хотел помочь ей, избавить от ее от этой боли, но не мог сделать этого на глазах у всех, да еще и бкз приказа. Но вот разрешение было дано и парень с облегчением применил свой дар.
Придя в себя после поцелую Лау, девушка несколько секунд непонимающим взглядом смотрела ни них с Аро, а потом резко встала и умчалась вслед за проигравшей девушкой. Парень посмотрел на Аро, но тот сделал вид, что ничего не произошло и отошел. Алек же постоял пару секунд на месте, а потом неторопливым шагом отправлся на поиски Рагаззы. Спустя пару минут, он нашел ее она возвращалась обратно в зал, где проходил бой. Вид у нее был потрепанный и усталый. Подойдя ближе, Алек остановился, посмотрел на нее и тепло улыбнулся.
- Ты молодец, Рагазза! я рад, что ты победила. - Парень убрал, прядь волос ей за ухо. И ласково провел пальцами по лицу, надеясь, что шрамы не останутся, а если и останутся то, чтобы они не тревожили девушку. Ведь она и так прекрасна.

Рагазза почувствовала его теплую плоть у себя на щеке, увидела его яркие глаза, почувствовала дыхание. В воздухе витал его запах, запах Алека, смесь зеленых яблок и ветра после дождя. Его длинные ресницы так аккуратно обрамляли два круглых шарика, его очи, а губы были сложены в маленький розовый бантик. Рагазза скромно потупила взгляд. Однако, вскоре произошло что-то, заставившее ее снова поднять глаза. Потому что предчувствие это чего-то было невыносимо приятным.
Ее руки каким-то невероятным образом оказались в его ладонях, и она нечаянно подалась вперед, приближая по сантиметру их тела. Ее тихий обволакивал лицо Алека немым восторгом и смятением. Сердце должно было вот-вот забиться снова, чтобы вернуть жизнь в ее тело, итак преисполненное счастьем и долькой непонимания. Кончик ее носа почти соприкоснулся с носом Алека, такого близкого и ощутимого, вечно прекрасного, вечно доброго к ней. Она забыла те ужасные сцены, которые крутились в ее голове после прикосновения губ африканки. Этого никогда не будет, они никогда не станут реальностью. Рагазза не позволит. Девушка робко коснулась губами его рта. Она лишь через секунду поняла, что произошло, но было уже поздно. Потому что ничто не было в силах оторвать их друг от друга. Его вкус оказался еще более прекрасным, чем его запах. Такой казалось бы невинный и повсеместный поцелуй - но у Калмо от него захватывало дух. Хотелось попрыгать от радости, спеть песню, но она лишь ближе придвинулась к стану любимого, щекоча его щеки темными кудряшками.
Красивые люди с картин на стенах будто подглядывали за ними своими алыми, черными и красными глазами, от чего становилось все больше и больше стыдно. Однако, она не могла покраснеть, не могла даже сказать ему, что любит. Это было проклятие, личное проклятие Калмо.

Алек продолжал смотреть на Рагаззу, зачарованный ее взглядом. Ее глаза были прекрасны. Она не говорила, но он знал все по ее говорящим глазам. Он уже знал, когда она боиться, а когда счастлива, как, например, сейчас. И он тоже был счастлив, ведь она счастолива. Что это? Что дает ему такое окрыляющее чувство? Что заставляет его кричать на весь замок, да что там замок, на всю Вольтерру от счастья? Любовь? Да... Это она. Теперь он понимал Калленов, понимал почему можно убить за вроде бы незнакомую девушку, да и не только убить, но и самому отдать свою жизнь за нее. Он понял почему Каллены рьяно защищали свою семью, любимых. Он тоже готов был это сделать ради Рагаззы.
Парень взял ее за руки, ласково очертал на мягкой и нежной ладони слово Love. Наконец, он понял, чего хочет. Алек начал медленно наклоняться, боясь спугнуть своими действиями Регги. Но нет, она не испугалась, а наоборот. Тоже начала приближаться. Их носы соприкоснулись, парень ласково потерся о ее нос и сказал
- Милая, Регги. Ты только моя. - Да она только его. Их губы соединились в едином знаком очень многим, но все же их личном танце. Его язык проник в ее рот, исследуя территорию, прошелся по зубам, и связался в танце с ее языком. Этот танец был первобытным, но в то же время таким знакомым. От него захватило дух, появилась потеря времени и прострации, все было неважно на данный момент. И самое главное они могли целоваться вечность, ведь им не нужен воздух. Это было поистине прекрасно. Водоворот ощущений закрутил их.

Наверное Джейн просто как чувствовала, что приходить не стоит, но кто-то как ляпнет, что Симба выиграла Рагаззу, так улыбка не могла и слезть с лица малышки. Как же так. Бедный Алек, не ту ты выбрал. Ай-яй-яй. Чуть ли не на радостях, Волтури сорвалась с места и просто полетела в тронный зал. Мимо прошел озлобленный Маркус и не сказав ничего Джейн ушел дальше, словно даже не обратил на неё внимание. Хотя.. судя по всему так и было, он слишком разозлен был. Девочка прищурилась и смотрела ему вслед, пока темная фигура наконец таки не скрылась в конце коридора. Создалось впечатление, что сегодня она кому то оторвет голову, ну например той служанке, что ей донесла не верную информацию.
С Джейн без малейшего усилия толкнула дверь. Увидев злую малышку, все, кто находился там по мимо Алека и Рагаззы тут же покинули помещение, под гневном взглядом Волтури. Глаза наполнились кровью, а ручка двери, что находилась в её ладони тут же сузилась да невозможных размеров, но стоило ей моргнуть, как глаза пришли в естественный оттенок, для неё. Губы, с оскала переросли в самую её коварную улыбку. Есть раньше она лукавила и сбивала всех с толку, тем, что прости хитро улыбалась, заблуждая тем, сделает она гадость или нет, то сейчас было понятнее как нельзя иначе - сейчас что-то будет.
- Я не мешаю? - сладким тоном пропела Джейн, тем самым буквально оторвав парочку друг от друга, - А в первый раз ты кажется меня не поняла, - медленно она стала иди по залу, точнее рядом со стеной, делая большой круг, - Можешь заслонить её, Алек, ну как в прошлый раз, ты наверное помнишь, - злоба вновь стала захлестывать её с головой. А что собственно ещё от неё было ожидать? Когда перед её глазами какая то шавка забирает её же брата, того, кого Джейн вырастила, кого она воспитывала. Ну уж простите, наверное вы не слышали о "прекрасном" характере этой малышки, раз пытаетесь доказать её, что она по меньшей мере долго мстит. Какая жалость. Надоело!
Джейн вновь мило улыбнулась и Рагазза упала. Так как в прошлый раз. Интересно, какого это? Ну, чувствовать на себе дар Джейн? Ну, давайте подумаем..Мм.. Никак, она то этого никогда не узнает, да-да. Какая жалость, а сейчас обычная лукавая улыбка стала спадать с её губ, уступая место хитрой, а потом и вовсе перелилась в детскую. Она смеялась, действительно, она смеялась, а Калмо чуть ли не в слезах лежала, ведь чем Джейн лучше и веселее, тем девушке больнее и страшнее. Боже, Джейн ты прекрасна, тебе этого не кто не говорил? А вот внутреннее я тобой восхищается около четырехста лет, и Аро, и Маркус. Но Маркус любил её сильнее, ведь как и вторая глава клана они любили идти на рожон, а не продумывать ходы. Алек тоже...любил идти с одним мнением с сестрой, но время меняются.
Малышка от смеялась и даже позволила себе закашлять. Она убрала волосы с лица и вновь переплела их, новь улыбнувшись, но не посылая никаких волн боли и отчаянья. Ей Рагазза её ненавидела, то считай миссия Джейн прекрасно выполнена, она не любила глупую конкуренцию настроенную на подобии "Что я её сделала", ненавидела подлиз, а эта то и вряд ли что-то скажет. Хотя нет, немного практики над её телом в виде дара самый злобной Волтури и она заговорил как птица по рассвету.
Легкая тень на подобие улыбки, словно ещё одна порция, но нет. Это было лишь запугивание, она медленно перевела взгляд с Рагаззы на Алека и мягко приблизилась к брату, погладив тыльной стороной ладони его щеку.
- Мой милый, милый Алек, - тихо сказала она, глядя ему в глаза, и сделав ужасно печальным лицо, словно он причиняет ей столько боли. А ведь это правда. Несравнимые страшные муки, что создает она, с теми, что причиняет ей родной брат, обещающий ранее, что всегда будет с Джейн, что даст ей опору и поддержку, обещал. Все это в пустую. Джейн ударила ему пощечину. И при том не символическую, а такую, что Волтури пошатнулся на пару шагов, - Молодец, наконец то ты чего то добился сам. А ты, - она вновь повернулась к Рагаззе и присела на корточки, что бы быть на уровне с ней, - если собралась тут остаться как минимум на несколько веков, пожелай себе удачи, я сделаю так, что каждый твой день в клане будет хуже чем в аду и ты пожалела, что решилась сюда явится.
В грубым, высокомерным взглядом, она с легкостью поднялась обратно, и больше никому ничего не демонстрируя скрылась за дверьми, не забыв сломать шею той самой служанке, что сейчас так мило стояла у двери и подслушивала весь разговор.

Они целовались, не обращая внимание на других вампиров. Здесь и сейчас они существовали только одни. Все было прекрасно, пока не пришла Джейн. Любимая и единственная сестра Алека.
- Я не мешаю? - Она появилась для них так неожиданно, что они вздрогнули, оторвавшись друг от друга, они посмотрели на Джейн. Ее улыбка не предвещала ничего хорошего.
- А в первый раз ты кажется меня не поняла, - Алек закрыл собой Регги, - Можешь заслонить её, Алек, ну как в прошлый раз, ты наверное помнишь. - Вольтури улыбнулась и бросила взгляд на Калмо, после чего та упала, корчась от боли. Алек дернулся, гнев начал закипать в нем. Глаза налились кровью, оскалившись, он предупредил сестру:
- Прекрати, Джейн. Я не отвечаю за себя! - Та даже глазом не моргнула и продолжала истезать его любимую. Его сестра наблюдала за муками Калмо, смеясь, словно умалишенная, ее смех нарастал и нарастал, пока она не закашляла. Волтури прекратил мучения любимой, отключив ее чувства. Вновь на ее губах появилось подобие улыбки, Джейн подошла к нему и погладила его по щеке.
- Мой милый, милый Алек, - она сказала это тихим и печальным голосом, с болью в лице, после чего она залепила ему такую пощечину, что он пошатнулся. - Молодец, наконец то ты чего то добился сам. - Она снова обратилась к Регги, к этому моменту пришедшей в себя. - А ты, если собралась тут остаться как минимум на несколько веков, пожелай себе удачи, я сделаю так, что каждый твой день в клане будет хуже чем в аду и ты пожалела, что решилась сюда явится.
Алек не выдержал и бросился на сестру. Молниеносным движением он отшвырнул ее к стене и припечатал ее к стене.
- НИКОГДА! Слышишь? НИКОГДА, больше так не делай! Ты моя сестра и я люблю тебя, несмотря на все твои выходки, но если ты еще хоть раз пальцем ее тронешь, обидешь или будешь угрожать ей, я возненавижу тебя больше всей своей жизни и уйду из клана вместе с ней - парень указал на девушку, лежащую на полу. - Даже Аро меня не остановит, потому что я не собираюсь жить с тем, кого я любил, но кто меня предал и причинил мне боль, издеваясь, мучая и пытаясь убить мою любимую. Ты меня поняла? - он сжал ее горло так, что пошли трещены по ее шее. - Запомни это. Я дважды повторять не буду.

Джейн залилась хохотом, детским и беззаботным. Стоило ей лишь успокоится, как лицо озарила яркая улыбка, а трещина стала казаться шире. Девочка наклонила в бок голову, от чего по второй щеке пошла аналогичная трещинка. Создавалось впечатление, что Джейн - старинная картина, которая требует интенсивной реставрации. Наложить ещё пару Она улыбалась, знала, что если ещё раз тронется - возможно рассыпится, но вновь станет единым целым, если её не бросят в огонь. Это не важно, и то, тронется и это не означает, что у брата хватит духу прикончить любимую сестру.
- Не повышай на меня голос, - спокойной проговорила вампир, несколько прищурившись, и мягко коснулась кисти брата, замкнув пальцы на его руке, и медленно убрала от своей шеи, продолжая смотреть ему в глаза, - И больше не делай этого.
Только рука Алека покинула белую шею, как обе раны тут же затянулись. Джейн поравнялась с Алеком, гордо выпрямившись и более устойчиво встав на ноги. Касаться до самого родного человека ей сейчас казалось самым чуждым и страшным, больным и не уместным. Глаза ничего не излучали кроме хладнокровия и внутренней обиды, все это видел только он, только ей Алек. Он знал, что сестра принадлежала только ему, а он её в аналогичном обороте и никак иначе. Ему ли не знать, что третьей стороны девочка не впустит в их дуэт никогда.
Гордо задрав подборок, она кинула взгляд на обессилившую Рагаззу и едва заметно прыснула в её сторону. Все знали то, что Джейн никогда ничего не делает просто так, а уж извиняться за сделанное собой - слишком большая роскошь. Она вновь посмотрела на брата и подошла к нему в плотную, буквально прошипев.
- Предательством занимаешься ты, дорогой, я надеюсь, что поспешных решений у тебя не будет более, или же я буду глубоко в тебе разочарована, - последние слова она ярко выделила, делая довольно сильные паузы меж ними. Она с легкостью отстранилась от Алека. Никто не знал, даже не догадывался, каких ей требовалось внутренних жертв что бы оставаться как обычно холодной и безразличной, - Хотя.. Хуже уже быть не может, - а вот это было сказано с обидой, причем она сама слышала её в своем голосе. Скрыв голову за капюшоном, Джейн удалилась куда подальше, уже на этот раз предугадывая все внешние попытки остановить и выслушать её, потому прибавив вампирской мощи уже оказалась где то на площади Сан-Марко.

- Не повышай на меня голос, - Алек пропустил ее слова мимо ушей. Он знал, что если будет момент, когда нужно будет повысить голос на нее, он будет кричать ни смотря ни на что. Если, конечно, причиной будет Регги. В остальное время он объяснит ей все доступно, по крайней мере он надеется на это. - И больше не делай этого.
- А я и не сделаю больше так. В следущий раз я просто уйду отсюда. Вместе с ней. Я говорил тебе о этом.
- как бы больно не было говорить это, но он сделает так. Он сдержит слово, оставит все ради той, которая преобразила его мир, сделала его ярким и красочным. Да, другие будут считать, что они вместе всего ничего, но это не так. Они вместе с самой первой минуты, как увидели друг друга, пусть и не осозновали это до недавнего времени.
Всей своей душой (а он надеялся, что она у него была), он желал, чтобы сестра его поняла и отпустила. Как отпускает тот, кто искренне любит, а не тот, кто считает человека своей собственностью. Алек понимал, что они с Джейн всегда были вместе и только вдвоем, никого не пуская в свой дуэт. Он так же понимал, что сестре будет сложно, ну хорошо чрезвычайно сложно делить его с кем-то. Она долго будет свыкаться с мыслью, что он теперь не только ее, но и Регги, этой немой, милой и красивой девушки. По крайней мере он надеялся, что она даст ему шанс быть счастливым.
- Предательством занимаешься ты, дорогой, я надеюсь, что поспешных решений у тебя не будет более, или же я буду глубоко в тебе разочарована, - эти слова ранили Алека. Сжав кулак так, что пошли микротрещены, он с тоской в глазах посмотрел на сестру. Если первые слова ранили его, то вторые разрушили его надежды. - Хотя.. Хуже уже быть не может.
- Мне жаль, что ты так считаешь. - прошептал он, - Я всегда любил тебя и буду любить, даже тогда, когда ты возненавидишь меня. - Эти слова давались ему с трудом. Он не хотел больше причинять боли ни себе ни сестре. Разворачиваясь к Регги, он вновь прошептал сестре - Просто знай это и пойми. - Наконец, обратив внимание на Регги, ее волосы окончательно растрепались, тело еще до конца не оклималось после битвыон, а сама она была не в духе. И это даже мягко сказано. Один ее взгляд мог бы убить, если бы им можно было уничтожить ненавистный предмет. Весь ее вид не предвещал ничего хорошего...
- Регги, милая, ты как? Встать можешь? - мягко спросил Алек, догадываясь, что скажи он в другом тоне, огреб бы он тогда не подетски. Подойдя к любимой, вампир протянул ей руку, микротрещенки на которой уже срослись. - Хочешь я отведу тебя в комнату?

Спойлер:

Боль только спала, но у девушки не было времени думать. Потому что всего одной мысли было место в ее юной голове. Рагазза резко вскочила с пола, сверля глазами Алека. Да как он мог? Как он мог...
Нет, вы не подумайте, что она кипятится лишь потому, что Алек сказал, что любит Джейн. Совсем даже на оборот. Он не доказывает этого, не дает Джейн то, чего она хочет. Он выбрал не ее, не сестру, а немую девушку с неизвестным прошлым. И как это понимать?!Звонкий шлепок разнесся по каменным коридором замка, Рагазза уже ругала себя за это. Устойчивость ей придавала лишь рука Алека, поддерживающая ее за локоть. Она. Дала. Ему. Пощечину. Девушка не смогла бы себе этого простить, никогда не смогла бы. Глаза мужчины были закрыты, глаза Калмо нет - лишь потому, что слезы, рассекающие щеки, будто вымазанные мелом, не давали ей этого сделать. Она интенсивно мотала головой, прикусив нижнюю губу почти но крови - что делало ее еще больше похожей на куклу. Такая хрупкая и маленькая девочка с вишневыми слезами на щеках - аристократически бледные щеки и черные, как смола, волосы. Она стояла и беспомощно смотрела на Алека, одновременно осуждая и любя, коря себя и пытаясь понять его чувства, а заодно и свои. Она хотела, чтобы они с сестрой продолжали быть одним организмом, продолжали быть вместе, а не ругались, а на дрались из-за нее. Ее ладонь вновь легла на место, которое ударила секунду назад. Она не хотела, чтобы он подумал что-то, что не должен был. И заставляла себя забыть о Джейн.

Неожиданно резко вставшая Рагазза, удивила Алека. В ее глазах горела решимость. Чем она была вызвана, вампир не понимал. Девушка в гневе залепила ему пощечину, звук после которой еще долго отдавался в коридорах и близ находящихся комнатах. Да к тому же такую пощечину, от которой пошли трещены по лицу, как будто пуленепробиваемое стекло уронили с огромной высоты, и оно не разбилось, а просто пошло множеством мелких и крупных трещен. Парень в шоке уставился на любимую. Смысл всего происходящего не мог дойти до него. Одними губами он прошептал "За что?" Регги же глядела на него невидящим взглядом. Ее разум сейчас далеко, она ушла в себя и что-то осмысливала. Алека это взбесило, сжав руки в кулак, он со всей дури ударил по стене, так что пробил дыру да еще и кусок кладки отвалился. А с губ сорвался громоподобный рык. Злость клокотала в нем. Схватив Регги за талию он начал трясти ее так сильно, что голова бедной девушки, казалось, сейчас сорвется с шеи и улетит куда-нибудь в угол, на радость Джейн. Немного придя в себя, он поставил несчастную вампиршу на землю и уставился на нее угрюмым не мигающим взглядом. Регги опустила голову, и в это же время на полу появились алые пятна крови. Дрожащей рукой Алек приподнял голову любимой и увидел слезы, текущие по лицу, придавая ему еще более бледный оттенок. А в ее глазах читались любовь, укор, боль и... осуждение... Она осуждала его, но не за то, что он тряс ее, как полоумный идиот, а за то, что он так поступает с сестрой. Это мысль пробила его, скупая мужская и единственная слеза скатилась по его щеке. Он обнял Регги, убирая волосы с лица и покрывая его множеством поцелуев, как бы извиняясь за все...